самое главное лицо, оно же - главный редактор самой древней, самой
популярной и самой русскоязычной газеты на чужбине. Много работает, любит
фотографироваться;
подчинённое лицо, его коллега - безотказный, бескомпромиссный, безденежный.
Профессионален. Часто пописывает на что-нибудь животрепещущее. Особенно
продуктивен в горячих точках событий;
пишущее лицо, заварившее кашу;
читающее лицо, сунувшее нос в кашу пишущего лица.
Место действия - рабочий кабинет главного лица.
Время действия - конец второго тысячелетия н.э. Конец рабочего дня.
Мизансцена - главный сидит за рабочим столом и сосредоточенно пишет.
На столе кроме листов бумаги много фотографий. Заходит коллега. Главный
не обращает внимания, потому что очень занят. Коллега тоже очень занят,
но ждёт. Так тянутся драгоценные секунды. Первым нарушает тишину главный:
- С чем пришёл? - (Они друг с другом на "ты", так как знакомы ещё с
тех пор).
- С кашей.
- Опять?!
- Да.
- Ну, и какая она у тебя на этот раз?
- Горькая…
Главный прекращает писать, откидывается в кресле и серьёзно смотрит
на своего коллегу, потому что знает: тот слов на ветер не бросает, хотя
и журналист.
- Выкладывай.
- Собственно, кашу заварил Юра Фельштинский про то, как большевики-ленинцы
Савву Морозова в Каннах кокнули.
- По некоторым сведениям они отправили на тот свет раньше времени
несколько десятков миллионов. И это только своих. Я боюсь, что не
смогу отслужить панихиду по каждому из них здесь. Светлая им всем память…
При слове "здесь" главный раскинул широко, как крылья, руки. Утомлённый и
в этой позе он сам стал похож на распятие.
- Согласен, но дело не в этом.
- А тогда в чём же?!
- Ты послушай. Юра написал, а мы напечатали в "Новом Русском Слове" 7
февраля чёрным по белому: "Осенью 1905 года Горький был принят в
большевистскую партию".
- Ну и что?
- А то, что нас всех из-за этого послали.
- Кто послал, куда послал?
- Кто-кто, куда-куда… Один читатель-зануда. Они все, если что нитак -
сразу посылают. Ты же знаешь какая у наших закваска…
- Представляю. Если наши посылают, то нетрудно догадаться куда.
- На этот раз - интеллигентный случай…
- Однако, - перебил главный, - я вижу, что и в тебе та же закваска.
Читателей уважать надо - они нам деньги платят.
- Когда платят, я их даже очень люблю. Но ты же знаешь для меня истина -
дороже денег.
- Знаю. Продолжай, но без подобных эпитетов. Итак, ты там был?
- О'Кей. Был. Так вот, поехал я в наш известный нью-йоркский кладезь
знаний, ну, куда он нас послал, перелистал энциклопедии и прочее и
выяснил: что действительно "Буревестник революции" на Капри был, а в
компартии не был, то есть не состоял. Хотя в большевистских гнёздах
яйца, конечно, высиживал.
- Та-ак… - протянул главный. - А у меня совсем не хватает времени.
Да ещё эти встречи с разными деятелями! Обязательно фотографируемся.
Иногда по несколько раз в день! Ты представляешь, я теперь когда бреюсь
в зеркало уж и не заглядываю: на фото, - он показал на разложенные на
столе снимки, на каждом из которых присутствовало его лицо, - всё крупным
планом. Удобно…
- Это самобытно. Согласен.
- Дальше. Твои выводы?
- Нескладно получилось: солидная р-у-с-с-к-а-я газета несёт ахинею о
великом р-у-с-с-к-о-м же писателе.
- Мы за авторов не отвечаем.
- Даже, те кто пишут на заборах и то отвечают, хотя бы за порчу вида
забора, - завелся подчинённый. - А тут … аш во рту горько стало. Подумай,
а если какой-нибудь сумашедший через нашу газету объявит войну, мы тоже
напечатаем?!
- Не учи жить! Что предлагаешь?
- Есть несколько вариантов. Давай раскинем мозгами.
- Раньше надо было раскидывать. Урок на будущее.
- Вот и я о том же. Первый вариант - дать опровержение. Дескать, редакция,
мол, не согласна…
- А может этого читателя вывести на автора статьи, и пусть они там
выясняют: состоял-не состоял?
- Я думал об этом, но они тёзки. Начнут брататься. Замнут дело.
- А если промолчать? Мало ли - что, где, когда…
- Не удасться. Раз один читатель написал начнут и другие. А потом - имидж
газеты!
- Я жену пригласил сегодня в ресторан с русской кухней, но ты меня досыта
накормил своей кашей… Позвоню-ка жене, предложу ей японский. Тоже давно
не были.
- Так что решим?
Главный, после некоторого раздумья:
- Поступим не традиционно: запиши весь наш разговор и - в ближайший номер.
Наш читатель - мудрый… По всему видно, сам во многом разбирается: где
голова, где уши, а где лапша на них.
- Ты как всегда прав, Соломон!!! - повеселел вдруг наш друг.
- Давай только без подхалимства.
- Уж и пошутить нельзя…
Главный пристально смотрит на подчинённого.
- Совсем лишил меня аппетита… Вуе!
- Sorry, шеф. Good bye! See you tomorrow!
- O-o-o! My God!
От автора. Однако, их разговор не был напечатан в газете. Босс принял
слабительное, после чего передумал…
