Всегда приятно во вступительном слове прочитать следующее:
"Писать я начал с пеленок (детского садика, давным-давно, когда по земле
еще бродили динозавры - нужное подчеркнуть)", это значит, что автор уже
состоялся как литературная личность, заслужил уважение читателей и громкое
"фи" критиков. А что еще, собственно говоря, надо хорошему автору, разве
что денег побольше.
Совсем не так дело обстоит со мной. Писать у меня получилось как-то
совершенно неожиданно. В один прекрасный, а может быть совсем наоборот,
день сидел я на лекции по "Теории авиационных двигателей" и не то чтобы
засыпал, но прибывал в состоянии, близком к коматозному. И вдруг: крик,
гам, преподаватель бегает по аудитории и какой-то пестрой книгой в руках
сотрясает воздух. Оказалось, что один из моих сокурсников позволил себе
(о, как он мог!) читать что-то ширпотребное на "ТАДе". В чем заключалось
наказание, постигшее несчастного, сейчас я уже не помню, зато четко помню
замечательные слова, произнесенные бравым полковником.
- Мы так написать сможем всегда! - пророкотал он и с размаху долбанул о
край кафедры книгой в красивой глянцевой обложке. - А они так, никогда! -
четко закончил нотацию, любовно поддерживая в воздухе талмуд уважаемого
профессора Нечаева.
И что вы думаете, я поверил. Поверил, что смогу написать что-нибудь
такое, что не имеет отношение к железному и ревущему сердцу самолета,
поверил и попробовал. А уж получилось или нет - судить вам.
