(Или еще одна живописная поездка из Москвы в Петербург)
Любит ли вас начальство - обычно это очень больной вопрос. А узнать-то
ой как хочется. Но вот как проверить свои самые черные подозрения знают
не многие. Ромашки зимой не растут, а те что продаются в цветочных
ларьках, тоже не выход - рука устанет обдирать лепестки с извечным
"любит не любит".
Вот на днях решили мы в отделе поставить эту проблему ребром, причем
сделать это по научному, благо, что все почти ученые мужи. Начальство
наше собралось дружно в Питер съездить, а мы, как только это узнали,
сбились в теплый кружок, уцентренный бутылками с пивом, и стали искать
пути решения вопроса (а как по другому согреешься, если на работе почти
такая же температура, как и на улице).
В конце-концов, проведя экспертный анализ, что тоже само по себе является
показательным, мы вдруг решили, что начальство нас любит. После бутылки,
кажется четвертой на брата, было решено, что раз оно нас любит, значит
ему будет скучно одному в Питере, без нас любимых, а потому, наша святая
обязанность - не дать ему там заскучать.
Ну то, что на вокзал пойти проводить любимых шефов было идеей не моей -
этого я не отрицаю, но вот то, что именно я придумал их встретить утром
в "славном гнезде Петровом" - за это я буду драться долго.
Так за хиханьками и хаханьками пролетел рабочий день. К вечеру, когда
пары алкоголя (почему то нравится мне это слово произносить с ударением
на первую букву, оно тогда получается все какое-то отвратительное,
мерзкое и гадкое, так и хочется бросить пить) уже выветрились. От идеи
пойти провожать начальничков к "Красной стреле" стали отказываться. Ну
это слабые духом отказались, но не я. Был найден провожатый и разработан
коварный план. Якобы прийти на вокзал с водкой, напоить шефов, а минут
за пять до отхода поезда сесть в соседний вагон. Дальше оставляю варианты
на вашу фантазию, у нас их было аж целых два - либо прийти ночью к ним в
купе и спросить еще водки, или утром, на платформе Московского вокзала,
подбежать услужливо с опохмелочным пивом и предложить поднести чемоданы.
Но обстоятельства сильнее людей. Коллега, конечно, не смог и пришлось мне,
чтобы не отказывать себе любимому в удовольствии посетить зимний Питер,
взять в провожатые свою милую женушку.
Что стоит собраться в дорогу двум молодым и здоровым организмам. Да почти
ничего не стоит. Легкое уламывание Машеньки, проведенное в стиле
"представляешь, завтра по музеям пойдем, в театр в кои-то веки сходим"
(наивная, кто же в городе на Неве ходит в театры, там же есть пиво), ее
косметичка, полетевшая в мой рюкзак вместе с фотоаппаратом, теща,
посаженная с ребенком и успокоенная обещаниями заваливания ее настоящим
невским пивом - и вот мы уже в дороге.
Правда оказалось, что Маша не так уж легка на подъем, как прикидывалась.
Ну посудите сами. Едем мы по Кольцу от "Новослободской" к "Комсомольской"
и вдруг мне в голову приходит чудесная мысль, а что мы, собственно говоря
не видели в этом Питере, вот если бы на море, и тут же предложение:
- Маш, а давай до "Курской" и в Новороссийск, на море, камешки в воду
пошвыряем, - не согласилась, на работу какую-то ссылаться начала - эх,
стареем.
Как билеты брали, как ночь ехали - это не очень интересно, я думаю. Ну
что там рассказывать - шампанское, оно в и в Африке шампанское, как
ритмично качает в поезде и к чему это обычно ведет, вы тоже знаете -
так ночь и пролетела. А наутро за окошком показался смурноватый Петербург.
Если Москва прощалась снежком, то Северная Пальмира встретила низкими
дождевыми тучами.
Но это-то как раз в порядке вещей, странно было другое. В этот раз мы
взяли с собой такую сумму денег, на которую даже в Москве можно смело
прожить неделю. А все это к тому, что обычно, наши с Машей поездки в
Питер заканчивались одинаково, последние пол дня пребывания на холодной
земле мы ходили с последним рублем в кармане и жадно поглядывали сквозь
большие стеклянные витрины в мягко освещенные глубины многочисленных
баров и ресторанов, а там за столиками сидели люди и ели-ели-ели.
Кстати о еде. В поезде обычно чувствуешь себя сытым, а вот как выйдешь
на сырой и пронизывающий ветер, так сразу тянет куда-нибудь свернуть и
что-нибудь затолкать в пустой животик.
Но цель у нас была святая - дойти до Невы. Кто был в Питере знает, что
задача эта трудновыполнимая - Нева там повсюду. Для начала нужно опросить
массу коренных жителей, потом добиться, чтобы они ткнули в какую-нибудь
из сторон света и низкочастотными колебаниями воздуха подтвердили, что
их жест нужно расценивать именно как направление к реке, а не вежливое
пожелание счастливой дороги на незамысловатое слово, а уж потом, самое
главное, не сбиться с указанного пути. "Верной ли дорогой идем мы,
товарищ?".
Ориентирование на местности было произведено в кратчайшие сроки,
фактически не снижая скорости и не теряя ароматных запахов, тянущихся
вдоль какой-то широкой улицы, что идет мимо вокзала в обе стороны.
Запахи то и привели в первое общепитовское помещение, где я понял,
что круче московских Макдональдсов забегаловок нет. Ну куда этим
питерским Carolains (могу ошибится в точном написании, так как пиво
там не продается, а значит и зафиксировать надпись было нечем). Кока-кола
показалась мне разбавленной, а может это такое свойство балтийской воды?
Картошка какая-то не фри, а что уж говорить про гамбургеры.
Поэтому не теряя нити Ариадны мы двинулись дальше. Где-то метров через
сто пути я вдруг выяснил, что находимся мы на Невском, а я помнил, что
ведь точно где-то слышал это название, память то у меня ого-го.
Для освежевания памяти мы заглянули в какой-то миленький барчик, уж не
вспомню названия, что приютился с правой стороны этой широкой улицы и
снова немного перекусили - пиво там было.
Пиво-то там было, но мы почему-то упорно пили вино, сам не знаю, что на
нас нашло. Может настроение было такое праздничное, может просто с утра
пивом разгонятся не привыкли, в общем в любом случае мы же не в пивной
столице мира живем.
Сколько раз еще нас бросала нелегкая судьба из стороны в сторону на
поиски приключений, прежде чем мы наконец-то поняли, что заблудились.
Мы не можем найти Русский музей, а я ведь так обещал жене его посетить.
Из шести опрошенных петербуржцев было выявлено три твердые двойки
устоявшихся мнений. Одни говорили, что надо идти дальше по невскому и
сворачивать потом направо, другие отрицали право первых распоряжаться
дорогими гостями славного города и посылали нас назад с последующим
поворотом влево, а третьи, третьи ссылались на свою занятость и посылали
нас просто мягко.
Кстати, я заметил, что в будни Питер как-то более пустынен, чем Москва.
То ли в Москве столько приезжих днем болтается, то ли это в Питере их не
заметно на широких улицах, но люди навстречу попадались редко.
Когда мы наконец-таки добрались до комплекса зданий Русского музея,
солнце стояло уже высоко. Мимо прошествовал отряд пионеров и гордо
скрылся в высоких дверях, обитых кованным железом.
- Вот он музей, - воскликнула моя доверчивая женушка. Это туда пионеры
идут.
- Ну уж нет, - философски отреагировал я, - делать больше им нечего, как
утром с бодуна идти в музей. Вот к Адмиралтейству за пивом - это да, а
в музей... в музей нет, не пройдет.
В музее то, если честно, и не было ничего интересного. Ну что я, не видел
что-ли как люди в Фотошопе рисуют, видел. Только вот где они такие
струйные плоттеры достали - это вопрос. Особенно порадовал рекламный
плакат "Последний день Помпеи". Вы себе представить не можете, какого
он размера. Метров наверное 20 на 10, а то и больше, и без единой
склейки - вот это денег вбухали.
Но буду откровенным, кое что меня там таки поразило, точнее кое кто -
Куинджи. Слышали такую фамилию, нет? А я вот слышал, ехал специально на
него взглянуть. Потому что дома, когда просматривал его работы, записанные
на CD очень удивлялся, как это у меня монитор их так странно передает.
Оказалось, это не монитор виноват. У мастера была явно выраженная
склонность к сине-зеленым оттенкам. Чего стоит одна "Лунная ночь над
Днепром" - ночь зелена, как впрочем и луна, что освещает крутые холмы,
реку и бескрайние просторы заливных лугов, как будто кто-то пролил
зеленку на полотно. Наверное с плагинами не умел работать.
Но шутки шутками, а буфет в Русском музее был преотличнейший. Наверное
лучший из всех буфетов известных мне музеев. Правда я их немного знаю,
можно по пальцам одной руки однопалого пересчитать, хотя... (хотя в
Дрезденской картинной галерее тоже буфет ничего). Только вот разливного
пива в Русском то музее и не было - пришлось идти дальше.
Ой, потом еще столько всего было, что я уже плохо помню что шло за чем.
Хорошо помню одно, что мы упорно двигались к Неве. Это было тяжело,
потому что от Невского нас постоянно бросало в сторону, то в район храма
Спаса на крови, то в Гостиный двор. Коренные питерцы меня поймут, так
далеко на окраине города и заблудиться недолго. Но предстоящий вкус
настоящего ленинградского пива манил нас как магнит.
Но вместо пива почему-то по дороге попадалась то театральная касса, где
нам пришлось приобрести билеты на вечерний спектакль, то фирменный
магазин Motors, где тоже пришлось кое-что приобрести, но это уже были
джинсы. Так и шли двое страждущих путников к заветной цели.
Деньги кончились неожиданно, в районе четырех часов дня, как раз тогда,
когда на дороге попался милый ресторанчик с кодовым названием "Городок".
Да-да, тот самый "Городок", что открыли Стоянов и Олейников. Меня сразу
насторожил лозунг над входом - "С нашей компанией вы пойдете по миру".
Но как же приятно порой побарствовать, уху "На дне" с расстегайчиками,
например навернуть.
Но были, были и еще приятные минуты во время пребывания в этом милом
заведении (кстати, действительно рекомендую). На фотографиях самые
счастливые наши лица запечатлены как раз в тот момент, когда мы поняли,
что денег в кошелечке как раз тютелька в тютельку хватает заплатить по
счету - вот радости то было.
И тут начался дождь. Как раз в тот момент, когда животы были полны и
звали куда-нибудь отлежаться, северный ветер бил в лицо, заманивая в
закусочную, а пустота в карманах вставала неприступным швейцаром перед
каждым заведением общепита, дождь начал хлестать в лицо. На душе сразу
стало весело и вдвойне хорошо.
До Невы мы все-таки дошли, а что еще делать в этом негостеприимном
городе, где даже туалеты платные. Кстати, а какие био-туалеты на
Дворцовой площади, я вам скажу. Внутри так уютно и совсем не каплет
сверху. Когда я швырял монетку в мутную речушку на память и с обещанием
вернуться, Маша чуть не прыгнула вслед за ней - оказывается это были
наши последние пять рублей (кажется в серой пелене дождя я увидел
метнувшуюся в воду тень - Машаню кто-то опередил).
Потом был Питерский дом книги. Он чем-то отдаленно напоминает Арбатский,
только лучше, потому что книжек больше, а я их так люблю. И вот
приходилось стоять в этом великолепии и тупо сохнуть под ярким
светом, среди пропавших типографской краской и клеем корешков, потому
что купить все равно было не на что.
В театре, конечно, тот спектакль, на который мы шли, отменили, а вместо
него пустили другой. Актеров, чувствовалось, выдернули из дома в такую
погоду злых и раздраженных, поэтому первое действие шло тяжело. Зато в
антракте они немножечко приняли и все так сложилось... В общем уезжали
из города мы в очень хорошем настроении, ведь купе то было уже оплачено
заранее.
Вы спросите, а как же пиво? С пивом вышла неувязочка, как то не сложилось
его попить. Уже в Москве, на своей станции метро, мы наскребли по карманам
последние грошики и купили маленькую бутылочку "Невского" для тещи. Как
она рыдала над ней, как берегла (и бережет до сих пор), ведь это была
настоящая бутылка пива из самого Петербурга.
